Каждый гагауз, который вырос с бабушками-дедушками, наверняка помнит из своего детства такое интересное правило: деля вареную курицу между членами семьи, крылышки всегда отдавали незамужним дочерям, а «копанчики» – сыновьям. Но с чем связан такой обычай и есть ли в гагаузской культуре еще подобные?
Если есть вопрос – должен быть ответ, идем искать.
Прежде всего, конечно, с этими вопросами я обратилась к знакомым старожилам. От них узнала, что в начале прошлого века в гагаузских семьях был очень крепок обычай, который практически перестали соблюдать в советские времена, поскольку все исконно гагаузское тогда пытались вытеснить. Речь идет о традиции совершать молитву перед каждым принятием пищи. Когда семья собиралась за столом, глава семейства читал «Отче наш» и просил Бога благословить пищу.
В случае, когда хозяина дома не было в живых, право читать молитву перед едой переходило к следующему самому старшему по возрасту члену семьи.
К сожалению, больше никакой интересной в плане традиций информацией старожилы поделиться не смогли, поэтому я обратилась к источникам, которые меня ни разу не подводили – книгам. Как ни странно, в самой популярной книге о быте гагаузов прошлого («Гагаузы Бендерского уезда» Валентина Мошкова) я не нашла ничего подходящего. Зато кое-что удалось отыскать в фундаментальной работе доктора исторических наук, этнографа, к сожалению, ныне покойного автора многих научных статей и книг по этногенезу гагаузов Андрея Шабашова «Гагаузы: система терминов родства и происхождение народа».
Как рассказывается в книге Шабашова, у гагаузов традиционно существовал достаточно сложный, детально разработанный этикет, моральные и эстетические правила, связанные с продуктами питания, приготовлением и приемом пищи. Многие из этих правил носят универсальный, общечеловеческий характер (как то: почитание хлеба или другого, основного для определенной культуры продукта питания – «хлеба насущного») или, во всяком случае, очень широко распространены у многих народов, значительно удаленных друг от друга как территориально, так и генетически. Другие нормы пищевого этикета связаны с более узкими этническими традициями и отражают особенности происхождения культуры конкретного народа.
Как пишет автор (и как я убедилась на личном опыте, когда искала информацию), эта сторона традиций и культуры питания гагаузов остается весьма слабо изученной, тем не менее, по мнению Шабашова, даже поверхностный взгляд выявляет некоторые элементы, имеющие центральноазиатское, кочевое, тюркское происхождение.
В частности, к этому можно отнести строгую регламентацию распределения частей туши животного, употребляемого в пищу, среди членов семьи и других членов трапезы.
По-видимому, для исконно земледельческих народов такая строгая регламентация (при очень редком употреблении мяса, что характерно для подавляющего большинства этих этносов) была неактуальной. С другой стороны, именно у кочевых, тюрко-монгольских народов подобная регламентация – важная составляющая их повседневного этикета, что неоднократно отмечалось этнографами и наблюдателями быта кочевников и широко освещено в литературе.
Так, монголы насчитывали в туше семь частей (четыре ноги, грудину, зад и позвоночник). При этом ноги делились по суставам: из четырех ног (в каждой – по три сустава) выходило 12 основных блюд, так как каждый сустав ноги считался отдельным блюдом.
Голова животного также составляла отдельное блюдо, которое подавалось наиболее почетному из гостей.
После головы наиболее почетной частью туши считалась лопатка («дал»). Она также употреблялась при гаданиях и жертвоприношениях.
Следующими по степени почетности были локтевые кости («хариту»). Их подавали гостям, приехавшим из другой страны или незнакомым людям. За ними шли лучевые кости («бакту чимуген»), которые имели значение в ряде обрядов. Людям среднего звания подавали кости крестца («сэгунджи»), а также бедер, женщинам – заднюю часть («огоца») и поясничные позвонки, девицам и молодым замужним женщинам – грудину. Почки и сердце отдавали малым детям, кончик курдюка доставался хозяйке дома.
У киргизов самому почетному гостю при угощении бараниной давали «жамбаш» (повздошную кость), затем следовали голова («баш»), «жота жилик» (берцовая кость) или «кабырга» (ребра). На Тянь-Шане первое место занимают ребра. На Иссык-Куле, рассказывает далее Шабашов, почетному гостю дают голову, но в других районах Тянь-Шаня это не принято. Почетной частью бараньей туши для женщин у северян считался копчик, или хвостовой отросток – «куймулчак».
Сравним, как обстоят дела с распределением частей приготовленного животного у гагаузов
Гагаузы среднего и старшего возраста могут подтвердить, что у нас и в настоящее время части домашней птицы, употребляемой в пищу, достаточно строго определены для каждого члена семьи. Особенно это четко прослеживается в полных семьях, когда в трапезе принимают участие сразу несколько поколений, живущих в одном доме: деды, отцы и внуки.
Голова птицы («кафа») и ножка («бут») отдаются главе семьи «(чорбаджи»), дедушке или отцу. При этом мозг и гребешок хозяин отдает младшему в семье ребенку.
Ножки птицы (различают «бут» – голень и «йан бут» – бедро) отдаются мужчинам или парням-членам семьи. Если в трапезе участвует мало мужчин, и ножек хватает на всех, то их не делят по суставам. Если же не хватает, то ножка делится на две части, при этом нижняя считается более почетной.
Задняя часть птицы («тырта») всегда отдается старшей в семье женщине, хозяйке («чорбаджийке»).
Невесткам достаются ребра и часть шеи – это называется «гелин аалатмаа» – «заставлять невестку плакать», поскольку в этих частях птицы почти нет мяса.
Крылышки («канатлар») неизменно отдаются незамужним девушкам или девочкам – это символизирует, что им вскоре предстоит «улететь» из дома, то есть выйти замуж.
Все оставшееся – лапки («баджак»), желудок («каты»), сердце («ююрекь») и почки («бебьрекь») распределяется между младшими детьми, при этом самая нежная часть внутренностей – печень («жеерь») и яички («йымырта») отдаются самому младшему ребенку.
Как пишет Андрей Шабашов, подобная система распределения птицы зафиксирована и у болгар Бессарабии.
Регламентация распределения мяса именно птицы, а не баранины или других видов домашнего скота, как у тюрков-кочевников, по мнению автора, объясняется тем, что в таких больших количествах, как у последних, у гагаузов мясо не употребляется.
«По-видимому, распределение частей туши связано как с их пищевой ценностью, так и с магическими представлениями, связанными со статусом лица в семье или другом коллективе, уходящими корнями в глубокую древность и устойчиво сохраняющимися на протяжении многих столетий. Так, например, имеющая высокие пищевые качества задняя часть курицы (как и задняя часть баранины у упомянутых кочевых народов) предназначена именно для почтенной женщины, что твердо установлено традицией, хотя у гагаузов на нее зарятся и мужчины, и женщины иногда снисходительно уступают им эту часть», – пишет Андрей Шабашов.
В завершение несколько слов об упомянутом выше гадании на бараньей лопатке. Глухие отголоски существования в прошлом такого вида гадания были также зафиксированы у гагаузов Кубея (село в Украине) и у болгар Бессарабии во второй половине XIX в. Гадание на этой лопаточной кости относится к древней и чрезвычайно устойчивой тюрко-монгольской традиции, связанной, в частности, с культовым отношением к этой части туши.
Важной особенностью у кочевников, показывающей высокую степень развития традиции животноводства, является практически полная утилизация продуктов животноводства. Так, у монголов от туши никаких отходов, кроме прямой кишки (которую выбрасывают), копыт и костей, не остается. У киргизов и прямая кишка лошади – “карта” считается лакомым блюдом. Гагаузы, пишет автор, особенно в старое время, также утилизировали практически всю тушу: шла в пищу и прямая кишка, из которой (особенно чабаны) готовили лакомое блюдо – «пенджювешь».
Кстати, интересное дополнение: для приготовления культовых угощений («курбан») предки гагаузов использовали не только баранину, но и говядину, но никогда – мясо свиньи. И это несмотря на то, что у гагаузов, как православных христиан, культового запрета на употребление свинины нет.
Однако, как указывает Андрей Шабашов, в последнее время в некоторых семьях начинают готовить курбан и из свинины, что, по мнению автора, явно свидетельствует о редукции традиционных установлений.
