В ночь на 26 апреля 1986 года жители городов Припять и Чернобыль мирно спали в своих квартирах, а в это время на 4-ом блоке Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС) решалась дальнейшая судьба их семей. В 1 час 23 минуты реактор взорвался. Это привело к самой большой в истории человечества экологической катастрофе, которая затронула территорию Украины, Беларуси и России. Радиоактивная пыль осела и в Молдавии, во многих европейских городах. Смертельно опасные частицы нашли даже в арктических льдах. Чернобыльскому взрыву присудили 7-ой максимально допустимый уровень опасности. Для сравнения, на Хиросиму было сброшено в 400 раз меньше радиоактивных веществ.
«Все проходит» – было написано на кольце мудрейшего Соломона. «Время лечит, время доктор» – гласит народная философия. Но есть такие события в жизни, которые не забываются, и от воспоминаний вылечиться трудно. Чернобыльская катастрофа вечным эхом звучит в сердцах людей, переживших ее.
Чернобыль не уходит в прошлое и из моей жизни. По- видимому, сознание уже навсегда им облучено. Зона с ее искривленной действительностью, авария с ее чудовищными последствиями, люди: и те, которые пытались обуздать атомного «джина», и те, которые боролись за жизнь от его последствий – навсегда вошли в тайники сердца.
Чернобыль – это не только адрес беды, Чернобыль – это акт мужества и подвига лучших на свете людей. Я была там и видела многое своими глазами, сотрудничала внештатно с местной газетой «Трудовая вахта», записала много интервью и собственных впечатлений. Листаю свои блокноты…
ЧТО СТАЛО ПРИЧИНОЙ АВАРИИ?
26 апреля 1986 года над миром радиоактивным облаком встало зловещее слово «Чернобыль». На четвертом энергоблоке атомной станции ночью произошел взрыв. На ЧАЭС шли испытания турбогенератора, программа должным образом не была ни согласована, ни подготовлена. Вирус «авось», пренебрежение правилами безопасности, спешка рапортовать к празднику привели к трагедии. Трещина между словом и делом, между двумя моралями – показушной (трибуной) и бытовой – предопределили эту аварию. Эта трещина прошла через совесть и через жизнь многих ответственных сил. Их виновность была доказана, АЭС рванула по халатности сотрудников станции и ошибке конструкторов ректора, но как всегда пострадали из-за этого, прежде всего, невинные люди и планета Земля.
КАК ЛИКВИДИРОВАЛИ ПОСЛЕДСТВИЯ АВАРИИ?
Первыми ликвидаторами аварии стали сами сотрудники ЧАЭС: они отключали оборудование, разбирали завалы, искали коллег. От взрыва погибли вахтовики, которые находились в реакторном зале, выжили несколько человек на других участках.
После выброса раскаленных обломков возникло около 30 очагов горения. С огнём приехали бороться пожарные расчёты из Припяти и Чернобыля, которым не сообщили о радиоактивной опасности. К смерти многих пожарных привела острая лучевая болезнь, другие столкнулись с онкологическими заболеваниями.
Реактор горел 10 дней. На преодоление последствий катастрофы поднялись тысячи героев. Одними из первых были привлечены военнослужащие внутренних войск и гражданской обороны.
В результате взрыва на Чернобыльской АЭС радиоактивные выбросы достигли высоты 1,5 км. В результате разрушения реактора вышла из строя система его охлаждения. Существовала опасность цепной реакции в расплавленном ядерном топливе. Чтобы её избежать, в шахту реактора забрасывали бор, доломиты, глину, свинец. Вертолетчики с 27 апреля по 10 мая забросили около 500 тонн материалов. Практически все они они получили дозу облучения разной степени.
Чтобы не допустить разрушения нижнего яруса строительных конструкций реактора, под ним проложили бетонную плиту. Работали строители и шахтеры. Кто выжил – не известно.
САРКОФАГ
Было принято решение законсервировать аварийный энергоблок, построив над ним «укрытие». Так впервые в нашу жизнь вошло новое слово «саркофаг». Мировых аналогов этому строению нет. Для его возведения было создано специальное управление, в него вошли специалисты из закрытых НИИ. Они имели опыт сооружения ядерных установок, разбирались в вопросах обеспечения радиационной безопасности, участвовали в испытаниях ядерного оружия. Но и они не знали, как спрятать радиацию. Все постигалось в процессе.
Предстоящая работа была уникальной. Нужно было построить не могильник отработанного ядерного топлива, а обслуживаемый объект, с возможностью контроля процессов, которые происходят внутри. 30 ноября 1986 года такое укрытие было возведено. В нем похоронено 97 процентов радиоактивных веществ, выброшенных при взрыве. Но вопросы остались. Саркофаг дал трещину в некоторых местах толщиной с кулак. И в дожди «протекает». Пока никто этим не занимается, с повестки дня опасность новой беды не снимается.
ДЕЗАКТИВАЦИЯ
Еще одной задачей стала дезактивация. По словам участников первой вахты, которые прибыли в Чернобыль, знакомство с уровнем радиационной безопасности вызвало у них настоящий шок. Первые замеры вокруг станции показали уровень радиации 500–600 рентген в час. В таких условиях можно было находиться в зоне не более 45 секунд — чтобы не превышать допустимую дозу 3 рентгена в час.
Дозиметристы подбирали площадки для строительных кранов, помещения для укрытия персонала, относительно безопасные проходы. Везде были таблички, сколько времени здесь можно находиться. Несмотря на то, что монтаж стен и перекрытия проходил с дистанционным управлением, многие работы приходилось выполнять людям. Роботы радиацию не выдерживали и ломались. Человек шел в это пекло, зная, что поймает дозу. Работы велись круглосуточно, в четыре смены, без выходных и праздников.
Кадры из фильма” Чернобыль”
Кадры из фильма” Чернобыль”
Территория была поделена на три зоны по степени опасности, с санпропускниками. Была установлена суммарная предельная индивидуальная доза облучения — 25 рентген. После её достижения, работника направляли на медицинское обследование и отдых. Сотрудникам выдавали спецодежду и обувь. В зависимости от вида работ, люди получали дополнительные средства защиты: освинцованные фартуки, пояса и очки; пластиковую одежду, перчатки и бахилы; фильтрующие противогазы против радиоактивной пыли, которая опасна при вдыхании; изолирующие дыхательные аппараты.
После работы спецодежду, бельё и обувь отправляли на дезактивацию в спецпрачечную. Если уровень излучения превышал допустимый, вещи подлежали захоронению, как радиоактивные отходы.
Чтобы не разносить радиацию с пылью и грязью, в Чернобыле и Припяти мыли все: людей, технику, защитное снаряжение и даже улицы и дома. Кабины машин и механизмов были защищены специальными экранами из свинца и свинцового стекла; если при производстве работ поднималась пыль, поверхность орошали водой, чтобы прибить радиоактивную пыль к земле; для дезактивации земли использовали машины разграждения с грейферными захватами на выдвижной стреле, радиоуправляемые бульдозеры; монтаж стен и перекрытия проводили с помощью кранов большой грузоподъемности, оснащенных телекамерами и позволяющих монтировать конструкции на вылетах стрел до 50 метров.
Сразу после аварии в Чернобыль направили военных, в первую очередь, химиков. Они не имели представления о радиации, действовали не всегда правильно и предоставляли неполные данные.
КОГДА СООБЩИЛИ ОБ АВАРИИ?
Власти не били тревогу, не спешили даже говорить народу, что произошло. Когда львы в Припятском зоопарке «облезли» и скончались – поползли тревожные слухи…
Впервые об аварии населению сообщили спустя 36 часов. По припятскому радио объявили, что 27 апреля будет проводиться временная эвакуация жителей. На три дня. Людям запретили брать с собой вещи, даже фотографии, игрушки и домашних животных. И они выехали налегке.
Только 29 апреля диктор центрального телевидения зачитала сообщение агентства ТАСС об аварии на ЧАЭС. Чтобы сбить панику среди населения, по телевидению показывали сюжеты, как дозиметрист замеряет уровень выловленной в районе Припять рыбы, и заявляет, что она «чистая». В зоне отчуждения собирали грибы и ягоды. Для населения не проводилось должного дозиметрического контроля, а местами «фонило» так, что дозиметры зашкаливали. Я с с этим дозиметром однажды приехала домой в Комрат. У нас тут тоже достаточно громко пищал мой аппарат.
Эвакуацию провели не без ошибок. Люди, которые покидали зараженную территорию вместе с одеждой и транспортом, развезли радиацию по всей стране.
ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ
Вокруг реактора была создана 30-километровая зона отчуждения, оставили пустыми два крупных города и более 100 деревень и ферм. Через месяц в деревни стали возвращаться самосёлы, около 100 человек, в основном, пенсионного возраста. Их сначала «вылавливали», потом оставили в покое.
Я во время репортажа подружилась с «самоселкой» бабой Клавой. Она вернулась из-за коровы Зои. Сельчане отказывались уезжать без своих питомцев, и их погрузили в машины, повезли за автобусами. Зоя по дороге выпала. Когда женщина обнаружила пропажу, сбежала, пешком направившись домой. Буренка ждала хозяйку в родном селе. Они встретились.
Нынче экологи утверждают, что в 30-ти километровой Зоне отчуждения можно будет жить без каких-либо ограничений через 50−60 лет, но в 10-ти километровой зоне непригодные условия для жизни сохранятся навсегда.
ГРАФФИТИ И МЕРТВЫЙ ГОРОД
Припять – город молодой. Его отстроили в 1970 году специально для работников ЧАЭС. Поэтому, среди жертв взрыва были в основном молодые семьи.
Нынче – это Мертвый город. Я побывала в нем, когда приехала по приглашению редакции на 20-летие катастрофы ЧАЭС и заглянула в Зазеркалье. Увидела то, что трудно представить даже в самых фантастических снах. Странный, загадочный, невероятный, жуткий, дикий мир. Можно выйти из машины и прикоснуться к нему рукой, но нельзя ничем пользоваться. Есть там школы с классами и партами, детские сады с кроватями и игрушками, дома, в которых жили люди, уютно обставленные квартиры, библиотеки, полные книг, гостиницы, кафе, рестораны, телеграф, кинотеатр, ателье, вокзал, пристань, рынок, парк, Чертово колесо, Дом культуры, Доска почета… Все – все есть… только нет людей! Там живёт только невидимый оккупант – радиация. Он рад каждому и не спрашивает ни прописки, ни паспорта…
Между бетонными плитами выросла высокая трава; в песочницах ржавеют детские машинки и велосипеды; во дворах школ рассыпались тетрадки бывших учеников; с Доски почета смотрят десятки человеческих глаз; окаменевший воробей катается на качелях; по улицам бегают крысы; ветер все время хлопает дверьми подъездов… Домовой обходит свои владения. Если снова произойдет что-то страшное, они только и останутся – домовой, крысы и тараканы! Им радиация не страшна.
В Припять на один день привезли художников из Беларусии и Германии. Они с собой унесли эскизы Мертвого города, а в городок вернули людей, создав рисунки – галлюцинации: у лифта девочка тянется к кнопке, на фасаде дома женщина, она кричит о беде; у входа в школу толпятся дети, мальчик на тротуаре тянет за собой машинку; на пешеходном переходе люди… Эти потусторонние картинки – вызов художников, их протест против смерти и гимн человеку.
ЛИКВИДАТОРЫ
Ликвидировать аварию отправили больше миллиона человек со всего Советского Союза. А помощь собирали со всего света, и учёные с мировым именем тоже потянулись на ЧАЭС.
Выехали по линии военкомата на станцию и с Гагаузии около 100 человек. Возглавлял у нас Союз Чернобыльцев до самой своей смерти доктор Лука Николай Ильич. Ушел из-за последствий, как и многие наши ликвидаторы.
Мой супруг Харламенко Сергей Викторович работал на ЧАЭС, ушел добровольцем, а я как декабристка, с годовалым сыном последовала за ним в 1988 году. Как раз сдали в эксплуатацию город Славутич, специально построенный для энергетиков, и мы получили в нем сначала служебную квартиру, а чуть позже коттедж в Киевском квартале.
ЧТО ВСПОМИНАЮТ СЕГОДНЯ ЛИКВИДАТОРЫ?
Поговорила с некоторыми. Грусть и обида в сердцах каждого практически. Больны, забыты, заброшены…
«Чернобыль — это, прежде всего, тяжелая работа», – говорят. Даже не потому, что труд в экстремальных условиях всегда отнимает много сил. Это нервные нагрузки, граничащие с нервным срывом. Это крайняя степень ответственности. Наказание за просчеты будет гораздо выше выговора с занесением в личное дело или даже увольнения. Из-за просчетов могут погибнуть люди. Каждый этого боялся и работал на совесть.
Чернобыль-86 — это своеобразный рентген, где проявились все положительные и отрицательные качества народа и его отдельных граждан.
В первое время страна ничего не жалела для Чернобыля. Для монтажных работ «Саркофага» были закуплены в ФРГ уникальные и дорогие башенные краны, бетононасосы, другие дорогущие виды техники. Все имеющиеся в стране запасы листового свинца брошены были на изготовление свинцовой защиты техники, где работали ликвидаторы. Их самих хорошо обеспечивали и лечили, пока они были там…
Тепловозы, железнодорожные вагоны, вертолеты, автомобили и спецтехника — все, что коснулось разрушенного реактора, навеки остались в Чернобыльской зоне, в бетонных могильниках. А людей хоронили в цинковый гробах.
Пострадала и атомная отрасль. Главной потерей для ее ведомства были людские ресурсы. Элита — управленческие и научные работники, ядерщики, конструкторы, монтажники, строители, обслуживающий персонал ядерных объектов — все они, непосредственно контактируя с источниками излучения, получили запредельные дозы радиации. Многих из них Чернобыль сделал инвалидами, тем самым обезглавив атомную отрасль страны.
Многие монтажники приехали в Чернобыль, не имея опыта работы в условиях повышенных радиационных полей, но вскоре достаточно быстро его приобрели. Были и другие работники, которые так и не преодолели в себе страх перед радиацией. Некоторые заболевания проявились у них именно на этой почве.
Для «чернобыльцев» установили льготы, но в отдельных странах их отменили или не применяются, например, в нашей. Эти больные насквозь люди выживают, как могут…
Сравниваю ликвидаторов той поры с окружающей меня массой людей нынче, и поражаюсь отличием. Что же изменилось в наших душах? Почему мы стали такими черствыми и равнодушными? Что с нами сделало время? Во имя Родины в далеком 86-м многие люди шли на «завал», как на танк, не думая о своем здоровье. Не допускали даже мысли, что Родина со временем может их предать, просто забыть о них или превратить в касту попрошаек.
Обнаружила среди ликвидаторов самоотверженных героев, но вычислила и отсидевшихся «в окопах», которые сейчас, по истечении лет, с заученными легендами о своем «боевом» прошлом, смело шагают в первых шеренгах ликвидаторов.
Никто с уверенностью не может предсказать будущее зоны пострадавшей земли, конца проблемы Чернобыля. Зона стала свалкой и местом захоронения радиоактивного мусора. Но даже сейчас Чернобыль продолжает оставаться кормушкой для лженауки и лжеликвидаторов.
В Комратском Соборе Иоанна Предтечи есть специальная икона – «Чернобыльская». Я молюсь и прошу Всевышнего защитить пострадавших в радиационном огне: и живых и усопших. Мы обязаны знать, что в грозном и непонятном для многих Чернобыле они защищали жизнь на всей земле.
А взамен получили израненные души жителей 30-километровой зоны, попранное здоровье ликвидаторов, душевную боль и обман.
СЕКРЕТНО
Авария на Чернобыльской АЭС — это лишь одна из наполовину рассекреченных страниц ядерной отрасли. При тоталитарном режиме многое скрывалось. Факты аварий и их причины хранятся в государственных архивах с грифом «Секретно» или «Для служебного пользования». Считалось, что столь частые атомные аварии не должны будоражить народ. И народ привык к тезису, что «Ядерный щит Родины» — это поистине могучее в наших руках и надежное оружие. Только, как оказалось, защиты от дурака к нему еще не придумали.
Я была свидетелем, когда у ликвидаторов после окончания командировки изымали пропуска в Чернобыльскую зону. Иными словами, изымали основной документ, подтверждающий работу ликвидатора в зоне повышенной радиации. Этот приказ поступил откуда-то сверху. Цель: не оставлять следов о Чернобыле в документах ликвидаторов. Суровые мужики в отместку, породили «эпидемию» утери пропусков (рабочие стали «забывать» пропуска в «грязной» одежде). И чернобыльская администрация сдалась, оставив пропуска ликвидаторам на память. Сейчас это один из основных документов, подтверждающих работу в Чернобыльской зоне.
Уверена, еще многие годы различные направления чернобыльской тематики будут скрыты под грифом «секретно». Скрывается ответственность за ушедшие, как вода в песок, бюджетные средства, за лжеликвидаторство, потому что при власти еще остаются здравствующие прямые и косвенные виновники экологических и нравственных преступлений, которые всегда при «кормушке». Не случайно чернобыльская катастрофа породила такой термин, как «нравственный Чернобыль».
СЛАВУТИЧ
Город строили специалисты из восьми советских республик: Эстонии, Литвы, Латвии, Грузии, Армении, Азербайджана, России, Украины. Молдова после землетрясения была освобождена от участия в этом проекте.
Строители использовали наиболее совершенные проекты жилых и общественных зданий того времени и построили дома и кварталы в национальном стиле. Все 12 кварталов есть в городе: Бакинский, Белгородский, Вильнюсский, Добрынинский, Ереванский, Киевский, Ленинградский, Московский, Рижский, Таллинский, Тбилисский, Черниговский, все кардинально отличаются друг от друга. 80% квартир расположены в пяти- девятиэтажных домах. 20% – в коттеджах на одну-две семьи.
Мне этот городок очень нравился. Нас в нем навестили практически все родственники, и все унесли с собою самые лучшие впечатления. Он был маленький, уютный, современный и хорошо обеспечивался.
В каком году закончится радиация в Чернобыле? Период полураспада тяжелых радионуклидов, таких как плутоний-239 и плутоний-240 –
24 200 и 6 500 лет, соответственно. Это значит, что спустя такое время опасность не исчезнет полностью, а уменьшится вдвое. Еще 24 000 лет приблизительно 40% территории зоны будет оставаться не пригодными для человека.
МОЙ ДОЛГ
Казалось бы, о катастрофе на Чернобыльской АЭС написано уже все. Виновные «атомной чумы» известны, отдельные тайные факты раскрыты. Но даже спустя 38 лет, воспоминания о том сложном периоде продолжают терзать души ликвидаторов, а их истории в очередной раз напоминают нам о том, кто, жертвуя собой, стоял за спасением человечества. Мой долг об этом рассказать…
Когда-то, в 45-м, советские солдаты расписались на стенах Рейхстага; на стене построенного саркофага оставили свои подписи те, кто в фантастически короткие сроки возвели саркофаг. Но это не все…
НОВАЯ ПРАВДА
В Чернобыле я сотрудничала с газетой «Трудовая вахта», и через 20 лет поехала по приглашению на встречу с сотрудниками редакции. Побывала в Славутиче, городе, где жила с семей почти пять лет. Я не нашла в живых ни свою подругу – соседку Евдокию Суворову, ни большинство коллег-журналистов. Они все умерли от неизлечимых болезней, которыми наградила «зоновая» правда о Чернобыле. Но была и другая…
Как выяснилось, ни одна из предпринимавшихся тогда мер по затушению очага, не имела должного эффекта, большинство материалов, которые сбрасывались с вертолетов, падали мимо цели. А вертолетчики, пролетая над реактором, получили огромную дозу радиации, и спустя немного лет ушли из жизни практически все.
Под обломками разрушенного энергоблока хранится 160 тонн ядерного топлива. Фон в зоне местами до сих пор превышает нормы в 12 тысяч раз (!) Число погибших в результате обрушения конструкций, от ожогов и острой лучевой болезни а первые дни составило 30 человек, дальше учёт вели, но цифры засекретили. За черту, обозначенную страшным словом «зона», было выселено 135 тысяч человек. И они все столкнулись с брошенностью, социальными и медицинскими проблемами.
Часть раскаленного топлива пошла таки вниз и вошла в контакт с водой из подземных резервуаров. Но это, к счастью, не привело к новым взрывам, потому что образовались похожие на пемзу закаменелости.
О беспримерном мужестве в страшные часы апрельской ночи, когда люди, не жалея сил, шли на огонь и были насквозь прошиты смертоносной радиацией, тоже сообщалось мало. Пожарные и реакторщики, физики и наладчики, офицеры и солдаты, вертолётчики ценою жизни и здоровья погасили ядерное пламя Чернобыля. А про шахтеров практически молчок, которые голыми шли под землю, где осела радиация, это была вахта смерти.
Художественный фильм про Чернобыль и его героев появился только недавно, и сняли его сначала зарубежные кинематографисты.
Бетонный саркофаг под дождем протекает, и радиоактивные воды текут в реки Припять и Днепр. Операции американского доктора Гейла не помогли спасти жизни людей. По мнению Гринпис, из-за взрыва на ЧАЭС уже во всем мире есть люди, в чьих хромосомах знак Чернобыля. Большинство правил, в нарушении которых обвинили работников станции, были написаны после аварии.
Сила природы в Чернобыльской зоне прозвучала совсем иначе, чем в обычной жизни. Природа упорно и методично стирает то, что сотворил человек: деревья растут сквозь асфальт, леса поглощают села, животные расплодились и вытаптывают плодородную землю, которую сделали безжизненной и закрыли для людей.
«Чернобыль может повториться» — бьют в набат ученые! Политики не слышат
Атомная трагедия оставила свои следы не только в категориях физических. Она словно нарушила генетический ход отношения к человеку. Человек – это организм, большую часть которого занимает душа. Там эта душа ранена. Там это чувствуется. В зоне больше всего пострадала человеческая часть природы.
Животный мир и растительность здесь в изобилии. Зверья на каждом квадратном метре немеряно: лоси, кабаны, волки, лисы, дикие лошади не спеша прогуливаются по улицам.
Деградировала совесть… Приезжали охотники, стреляли Чернобыльскую дичь и зверьё и сдавали в изысканные рестораны Киева. Мародеры разобрали на запчасти брошенные машины и отнесли в автомагазин. Раскопали даже могильники…
На мировой катастрофе в Зоне отчуждения расцвел туристический беспредел. До войны в Украине, за 500 – 600 у. е. показывали ЧАЭС, везли в Славутич – город энергетиков, катали на лодке по реке Припять, особо «отмороженные» просились даже в зону к самосёлам.
2 500 учёных создали в зоне экспериментальное хозяйство, привезли лошадей Прежевальского, открыли норковую ферму, взялись за возрождение туров, посадили селекционные пшеничные сорта, картофельные поля… Все животные и растения мутировали и превратили местность в дикие прерии. Предприятие закрыли, учёные разъехались, а под Чернобылем поставили памятник их надеждам – бетонные яйца, куда все желающие могут вкладывать записки с посланием потомкам. «Стеной плача» называют там этот памятник.
Ликвидаторов круг редеет катастрофически… Думали ли эти люди об опасности, был ли в их сердцах страх? Нет! С уверенностью утверждаю это, потому что и мой супруг, и я, и остальные добровольцы ехали по зову сердца. Были с Комрата там ещё три семьи: Гореевы, Степанюки, Ивановы. Мы дружили крепко, встречались постоянно и помогали друг другу во всем.
Есть такое слово долг. У многих это понятие испорчено. У ликвидаторов Чернобыльской аварии нет. Долг для них был превыше трусости и корысти. Я нигде больше не встречала таких людей. Честные, мужественные, отзывчивые — они никогда не говорили о значимости сделанного, не требовали наград за подвиг, а совершали его каждый день незаметно, буднично, бескорыстно.
Чернобыльский счёт ещё не закрыт. Он не до конца собрал свои жертвы. Эта авария — боль, через которую просочилась радиация и «косит» жертвы по всему миру. Забило фонтаном предупреждение: пепел Чернобыль «стучит» в наши сердца, его колокол звонит по каждому из нас.
Чернобыльская зона радиационно опасна еще 24 тысячи лет.
Анна ХАРЛАМЕНКО
